Стандартные утверждения мусульман гласят, что арабы никогда не имели ничего
против иудаизма или евреев и их неприятие относится только к сионизму и
сионистам. Однако вторая интифада рассеяла на сей счет последние иллюзии.
Этому послужили не только сами беспорядки или бессмысленное разрушение
древних памятников еврейской истории в Шхеме и Иерихоне, но и слова,
которыми они сопровождались - и те, что выкрикивала разъяренная толпа, и,
вероятно, более обдуманные речи, произнесенные арабскими лидерами и
официальными лицами.
В качестве единственного примера потопа антиеврейских инвектив приведу
отрывки из проповеди, которую произнес 13 октября 2000 года Ахмад
Абу-Халабия, в то время исполнявший обязанности ректора Исламского
университета в Газе. Проповедь, произнесенная на следующий день после
варварского линчевания двух израильских солдат в Рамалле, транслировалась в
прямом эфире по официальному телевидению Палестинской автономии.
«Никакой пощады евреям, где бы они ни жили - в любой стране. Бейте их, где
бы вы ни находились. Где бы вы ни были, убивайте этих евреев и этих
американцев, которые им подобны, и тех, кто рядом с ними. Все они в одном
окопе против арабов и мусульман, это они основали Израиль здесь, в самом
сердце арабского мира, в Палестине».
Уже много лет арабская дипломатия утверждает, что такие высказывания
следует интерпретировать как выражение фрустрации, вызванной сионизмом, но
не евреями или иудаизмом. В конце концов, разве не сосуществовали арабы и
евреи в мире и согласии на протяжении веков, пока не возникло сионистское
движение?
Так, на заседании Генеральной Ассамблеи ООН в ноябре 1975 года, посвященном
обсуждению резолюции, приравнявшей сионизм к расизму, представитель Кувейта
Фаез А. Саех заявил: «Мы в арабском мире оказывали гостеприимство евреям,
бежавшим от преследований в Европе, из-за европейского антисемитизма они
оказались в наших руках; … но когда пришли сионисты, мы встретили их
враждебно, несмотря на наше радушие по отношению к евреям».
Однако эта идиллическая картина расходится с историческими фактами. Верно, гонения на евреев в исламском мире в средние века и в новое время
никогда не достигали такого размаха, как в христианской Европе. Но это не
уберегло «евреев ислама» (по выражению историка Бернарда Льюиса) от
столетий узаконенных унижений, оскорбительных социальных ограничений и
спорадических вспышек алчности местных властей и широких слоев
мусульманского населения. В самой досионистской Палестине арабские
крестьяне, взбунтовавшиеся в 1830-х годах против призыва их на военную
службу египетскими властями, не упустили возможности разграбить общины
Цфата и Иерусалима, а после прибытия из Египта арабских войск для
подавления бунта вырезали евреев Хеврона. В июне 1941 г. в Ираке вспыхнул
пронацистский путч, который сопровождался ужасающей бойней евреев Багдада,
унесшей сотни жизней.
Несмотря на все их уверения в обратном, арабы никогда не
делали различия между сионистами, израильтянами и евреями и часто
употребляют эти термины один вместо другого. Вот что сказал в минуту
откровенности Анис Мансур - один из известнейших египетских журналистов,
бывший доверенным лицом президента Анвара Садата: «Не существует таких
понятий, как еврей и израильтянин. Каждый еврей – израильтянин. В этом нет
никаких сомнений».
Тот факт, что арабский антисионизм неизменно был полон ненависти, намного
превосходящей уровень «нормальной» враждебности, которую можно было бы
ожидать от продолжительного ожесточенного конфликта, наводит на мысль, что
эти настроения скорее выражают застарелое предубеждение, перешедшее в
открытую форму в силу превратностей арабо-израильского конфликта, нежели
являются реакцией на действия сионистов.
Сионизм истолковывается как средоточие наихудших черт, традиционно
приписываемых евреям в мусульманско-арабском сознании, а сионистская
деятельность изображается в мрачном свете как политиками, так и
интеллектуалами. В 1982 г., спустя три года после заключения мирного
договора между Египтом и Израилем Лютфи Абдель-Азим, редактор престижного
египетского еженедельника, писал: «Еврей есть еврей, и он не изменился за
тысячи лет. Он подлый, низкий, презирает все моральные ценности, жрет живое
мясо и сосет кровь. Венецианский купец ничем не отличается от палачей
деревни Дейр-Ясин, Сабры и Шатилы. Все они подпадают под один и тот же
образец нечеловеческой безнравственности».
Откуда берутся такие злобные стереотипы? Кто-то верно заметил, что
современный идеологический антисемитизм изобретен в XIX веке в Европе, а
исламский мир традиционно был более или менее свободен от таких
«доктринерских тонкостей» (как недавно выразился Эли Кадури). Но легкость и
быстрота, с какими идеи европейского антисемитизма были ассимилированы
мусульманско-арабским миром, свидетельствуют о том, что уже существовали
глубокие антиеврейские предубеждения. Эти предубеждения возникли с самого
зарождения ислама и Корана.
Отражая негодование и брань пророка Мухаммеда по поводу неприятия его
религиозной миссии современным ему еврейским сообществом, как Коран, так и
последующие предания о жизни пророка изобилуют негативными образами евреев.
Они изображаются как народ лжецов, злодеев и предателей, которые в своем
ненасытном стремлении к господству всегда готовы предать союзника и
обмануть нееврея, которые подделали Священное Писание, пренебрегли святым
посланием Бога и преследовали его посланца Мухаммеда, как и прежних
пророков, включая Иисуса из Назарета. За это вероломство они навлекли на
себя череду воздаяний: и после смерти, когда они будут гореть в аду, и
здесь, на земле, где они были справедливо осуждены на жалкое и унизительное
существование.
Все сказанное выше позволяет заключить, что качества, приписываемые евреям,
образуют парадоксальную смесь: они одновременно господствуют и влачат
жалкое существование, одновременно надменные и униженные. Но таков
многовековый мусульманский стереотип – то есть mutatis mutandis
христианский.
Зная евреев как немногочисленную общину подвластных им людей, мусульманское
большинство относилось к ним с презрением, как того заслуживали слабые и
беспомощные. «Я никогда не видел, чтобы проклятия в адрес детей Израиля
несли им большие страдания, чем на Востоке, – писал в начале XIX века один
западный путешественник по Османской империи, – где их считают скорее
промежуточным звеном между животными и человеческими существами, чем людьми
со всеми присущими им качествами». По словам его современника, также
посетившего этот регион, «трусость и малодушие евреев столь чрезмерны, что
они разбегаются при виде поднятой руки ребенка».
Это одна сторона медали. С другой стороны, даже президент Египта Садат,
который пошел дальше любого другого ближневосточного лидера в принятии
существования суверенного еврейского государства, позволил себе напомнить
своему народу в апреле 1972 г., почему евреи оказались в столь униженном
положении и почему их могущества все еще следует опасаться:
«Они были соседями Пророка в Медине. Он вел с ними переговоры и заключил
соглашение. Но в конце концов они повели себя как обманщики и предатели,
заключили союз с его врагами, чтобы нанести ему удар изнутри, в Медине… Это
нация изменников и лжецов, замышляющих заговоры, народ, рожденный для
предательств».
При такой глубине антиеврейских настроений на Ближнем Востоке
неудивительно, что некоторые из самых старых и причудливых тем европейского
антисемитизма на своем многовековом пути в эти места затронули
чувствительную струну. Так, в арабских писаниях (как и в христианских)
особому осмеянию подвергаются библейские представления об избранном народе;
квинтэссенцией такого рода высказываний могут служить слова Аниса Мансура:
«Иудаизм рассматривает евреев как… повелителей мира – его народов, земель и
небес,… для которых все остальные народы просто слуги, не достойные веры в
еврейского Бога». К этой доктрине относится и утверждение, что евреи,
якобы, взяли за правило плохо обращаться с неевреями, а Талмуд будто бы не
только прощает такие поступки, как обман иноверцев, «изнасилование и
похищение женщин других религий», но даже требует их совершать.
Далее следует «кровавый навет» - средневековое христианское измышление,
согласно которому евреи употребляют кровь иноверцев, в особенности кровь
детей, для ритуальных целей. Завезенное в Османскую империю христианами в
XV веке, это фантастическое обвинение приобрело статус мифа, и пик его
популярности приходится на XIX век. Навет всплыл на поверхность во многих
местах и заставил страдать местных евреев. К таким местам относятся Алеппо
(1810, 1850, 1875), Антиохия (1826), Бейрут (1824, 1862, 1874), Дамаск
(1840, 1848, 1890), Дейр аль-Камар (1847), Хомс (1829), Триполи (1834),
Иерусалим (1847), Александрия (1870, 1882, 1901-1902), Порт-Саид (1903,
1908), Каир (1844, 1890, 1901-1902).
Хотя в большинстве своем эти инциденты были делом рук христиан и османские
власти часто спасали преследуемых евреев, навет как таковой быстро
внедрился в сознание мусульман, где он прочно укоренен до сего дня. Так, в
1972 г. король Саудовской Аравии Фейсал поведал египетскому журналу
"Эль-Мусауар": «Когда я был с визитом в Париже, полиция обнаружила пять
убитых детей. Их кровь была полностью спущена, и впоследствии оказалось,
что несколько евреев убили их для того, чтобы взять у них кровь и смешать с
хлебом, который они ели в этот день».
Кровавый навет жив не только благодаря таким общепризнанным антисемитам,
как король Фейсал. Он существует даже в умах ученых и интеллектуалов. В
книге «Израильская религиозная мысль. Платформы и секты», выпущенной
респектабельным египетским академическим издательством, преподаватель
иврита в каирском университете "Эйн-Шамс" д-р Хасан Заза допускает
обоснованность кровавого навета несмотря на то, что ему известна особая
строгость запрета на употребление в пищу чего-либо содержащего кровь,
который налагает еврейский религиозный закон. "Возможно ли, -вопрошает он
риторически, - чтобы обвинение, возникающее время от времени по всему миру
на протяжении многих поколений, было просто неподтвержденным слухом?".
Пожалуй, самым удачным антисемитским приобретением мусульманского мира
явилась теория о всеобщем еврейском заговоре с целью захвата мирового
господства, как это излагается, например, в «Протоколах сионских мудрецов».
Этот злобный антисемитский трактат, сфабрикованный тайной полицией царской
России на рубеже XX века, объявился в Западной Европе во время первой
мировой войны и сразу после нее. Говорят, что в 1918 г. Хаиму Вейцману,
приехавшему в Палестину в составе Сионистской комиссии, его арабские
собеседники преподнесли в подарок несколько экземпляров «Протоколов».
Переведенный на арабский в середине 1920-х годов, этот «труд» сегодня
пользуется популярностью и многократно переиздается в разных переводах,
автором одного из которых является брат покойного египетского президента
Гамаля Абделя Насера. Сам Насер неоднократно рекомендовал этот памфлет как
полезное пособие по «еврейскому образу мыслей»; ему вторили его преемник
Анвар Садат, саудовский король Фейсал, ливийский лидер Муаммар Каддафи и
многие другие.
Как и в случае кровавого навета, поразительная популярность «Протоколов»
напрямую связана с тысячелетним поношением евреев как вероломных
захватчиков. Согласно одному из популярных направлений арабской мысли, за
концепцией превосходства избранного народа скрывается извращенный комплекс
неполноценности, который возник в библейские времена. Когда уничтожались
царства древних евреев, этот комплекс неполноценности трансформировался из
стремления к оккупации соседних земель в стремление влиять на финансы,
экономику и политику повсюду, где бы евреи ни жили, – цель, которая
фактически была достигнута во многих странах Запада. Таким образом,
современный сионизм можно рассматривать как противоположность первичной
форме этого импульса – то есть импульса к оккупации иностранных территорий,
порабощению живущих на них народов и оправданию таких деяний ссылками на
библейские обетования.
Более того, когда сионистам удалось заручиться международной поддержкой
своей деятельности в форме декларации Бальфура и одобрения своих намерений
Лигой Наций, они применили (такова аргументация арабов) те же грязные
методы, которые были использованы против пророка Мухаммеда и других жертв
древнееврейской агрессии.
«Мы давно знали, что евреи – тираны и деспоты», – жаловалось в мае 1920 г.
Мусульманско-христианское общество Яффо британскому военному губернатору
округа, напоминая ему «о деяниях, совершенных их предками; об их
преследованиях и жестокостях по отношению к их современникам; о том, что
они сделали с Иисусом и Мухаммедом (да покоятся они с миром); о том, что
они замышляли против мусульманских и христианских народов».
На протяжении 1920-30-х годов эти и другие традиционные исламские
представления сращивались с тематикой «Протоколов», образуя особую,
ближневосточную версию теории мирового еврейского заговора. Так, выдающийся
палестинский педагог Халиль Сакакини - православный христианин, прекрасно
осведомленный о состоянии умов окружающего мусульманского общества, -
позволял себе приравнять сионистское движение к распятию Иисуса и пустил в
оборот новейший стереотип о засильи евреев в великих державах, будь то
Римская империя во времена Иисуса или современная Великобритания. «Можно не
сомневаться, что правительство Британии является [моральным и политическим]
банкротом», – писал Сакакини в 1930-х годах. – «Кто будет считаться с
правительством, которое подобно рабу полностью находится под еврейским
господством?»
В таком же духе палестинский политик Рашид Хаджи Ибрагим в конце 1940-х
годов предостерегал, что еврейские амбиции простираются далеко за пределы
Палестины и направлены на поглощение всего Ближнего Востока. «Евреи
домогаются Египта», – заявлял он, – «потому что там родился Моисей; они
жаждут Сирии и Ливана, потому что их Храм был построен из ливанских кедров;
их взоры направлены на Ирак, родину праотца Авраама, и на Хиджаз – родину
Исмаила; они хотят прибрать к рукам Трансиорданию, поскольку она – часть
Палестины и была частью царства Соломона».
Мухаммад Нимр эль-Хатиб, автор доклада о арабо-израильской войне 1948 г.,
приписывает поражение арабов в этом конфликте тому обстоятельству, что
последние не осознали того мирового господства, которым уже обладают евреи.
«Старшее поколение все еще считало евреев сборищем трусливых, покорных
корыстолюбцев, которых можно легко сбросить в море», – причитал он, но в
новой эре арабы столкнулись лицом к лицу якобы с организованным злом,
щупальца которого расползлись по всему миру. «Мы боремся не с евреями,
которых все знают, – продолжает он, – а с державами, победившими Гитлера и
Японию; мы боремся с мировым сионизмом, который эксплуатирует Трумэна,
поработил Черчилля и Этли, господствует в Лондоне, Нью-Йорке и
Вашингтоне».
Сорок лет спустя, в 1988 г., президент Сирии Хафез Асад выразит ту же мысль
не менее четко: «Амбиции расистского сионизма ясны, как солнце… Им не нужна
только Палестина или какой-нибудь другой клочок земли. Им не нужна только
какая-нибудь одна арабская страна. Они хотят … распространять свою
гегемонию за эти пределы, пока она не охватит весь мир».
Имеются ли признаки ослабления арабского антисемитизма? Ведь за последнее
десятилетие как будто наметилось некоторое сближение Израиля и его арабских
соседей.
Ничего подобного. Как раз наоборот: Египет, уже более двух десятилетий не
воюющий с Израилем, – сегодня, может быть, самый плодовитый «продюсер»
антисемитских идей и настроений. Их открыто распространяют пресса исламских
экстремистов, СМИ египетского истеблишмента и даже такие сторонники мира с
Израилем, как Анис Мансур. В бесчисленных статьях, научных трудах, книгах,
карикатурах и публичных выступлениях евреев рисуют самыми черными красками,
какие только можно вообразить.
В Египте все еще в ходу кровавый навет, вместе с вереницей
других измышлений, общая суть которых может быть выражена названием
трактата 1890 г. «Человеческая жертва в Талмуде», который недавно
перепечатан министерством просвещения Египта. В этом трактате евреев
обвиняют во всем: от экспорта зараженных семян, растений и скота с целью
подорвать сельское хозяйство Египта до разложения египетского общества
путем распространения венерических болезней и наркотиков.
Столь же популярны «Протоколы сионских мудрецов», тиражи которых в Египте
гораздо больше, чем где-либо в мире. В духе «Протоколов» «руку еврейства»
усматривают во всем: от развала Советского Союза и падения бывшего канцлера
Германии Гельмута Коля до манипулирования мировым общественным мнением
через киноиндустрию. «Мы не можем посмотреть ни одного американского
фильма, где бы не было диалога, в котором расхваливают евреев и их веру, –
жалуется Мухаммад Абд аль-Мунъим, главный редактор еженедельника "Руз
эль-Юсеф". – Они перешли все допустимые границы и дошли до того, что
называют себя суперменами и лучшими из всех на этой планете за всю ее
историю».
Другие арабские участники переговоров с Израилем изо всех сил стараются
следовать примеру Египта. В Сирии антисемитизм остается неотъемлемой частью
политического и интеллектуального дискурса; особой любовью пользуется
отрицание Холокоста - еще один гвоздь арабского антисемитизма - иногда в
сочетании с выражениями нескрываемой симпатии к гитлеровской Германии.
То же самое можно сказать о Ясере Арафате и его Палестинской автономии.
Неожиданный, казалось бы, и спонтанный взрыв неприкрытой расовой и
религиозной ненависти с октября 2000 года идеально коррелируется с
систематическими усилиями ПА по внушению своему народу, в особенности
молодежи, враждебности не только к Государству Израиль, но и к евреям и
иудаизму.
Так, начальник департамента здравоохранения ПА Риад эль-Заанун обвинил
израильских врачей в «использовании палестинских пациентов для испытания
новых медицинских препаратов», а палестинский представитель в Комиссии по
правам человека в Женеве обвинил их в том, что они делают палестинским
детям инъекции вируса СПИД. Начальник департамента экологии ПА Юсуф
Абу-Сафия обвинил Израиль в том, что он «сбрасывает жидкие отходы … на
палестинских территориях Западного Берега и сектора Газа». Это обвинение
великолепно озвучила Суха Арафат, рассказав в присутствии Хиллари Клинтон
вежливым слушателям, собравшимся в Газе в ноябре 1999 г., что «израильские
войска вынуждают наших людей ежедневно вдыхать огромные количества ядовитых
газов, что привело к росту числа онкологических заболеваний у женщин и
детей».
Палестинский школьный учебник «Новая история арабов и мира» содержит
вырванные из контекста цитаты из Талмуда, скомпонованные с ядовитой
изобретательностью. «Сказано в Талмуде: «Мы [евреи] – божий народ на земле…
[Бог] повелел человеческим существам - животным и всем нациям и всем расам
служить нам, и Он рассеял нас по всему миру, чтобы мы правили и повелевали
ими. Мы должны выдавать наших прекрасных дочерей за королей, министров и
лордов и обращать наших сыновей в разные религии, ибо тогда в управлении
странами наше слово будет последним. Мы должны обманывать [неевреев] и
возбуждать ссоры между ними, чтобы они дрались друг с другом… Неевреи – это
свиньи, которых Бог создал в форме человека, чтобы они были пригодны для
услужения евреям, и Бог создал мир для [евреев]».
Что нас ждет в будущем? К счастью, арабский антисемитизм сочетается с
желанием достичь с евреями договоренности. Король Абдалла ибн-Хусейн,
основатель Хашимитского Королевства Трансиордании и дед покойного короля
Иордании Хусейна был готов включить еврейскую общину в состав своего
королевства просто ради получения выгоды от мнимого политического влияния
евреев во всем мире. Антиеврейские предубеждения Садата не помешали ему
подписать первый в арабском мире мирный договор с Израилем.
Однако в большинстве случаев арабский антисемитизм способствует усилению
недоверия и ненависти к Израилю, еще более отдаляя возможность реального
урегулирования. Малейший инцидент способен прорвать тонкую облицовку
официального «антисионизма» и вылиться в поток прямых оскорблений не только
в адрес Израиля и его лидеров, но и в адрес евреев как таковых – народа,
который, по выражению правительственной египетской газеты “Эль-Акбар”, «не
заслуживает доверия, ибо это нация бродяг, преисполненных ненависти ко
всему миру».
Если такие недостойные измышления могут появляться на страницах официоза
государства, более двадцати лет живущего в мире с Израилем, легко
представить, насколько глубоки в арабском обществе антисемитские
предрассудки. Как бы ни развивался в ближайшие дни и месяцы конфликт между
палестинскими арабами и Израилем, представляется, что в обозримом будущем
мусульманские страны обречены оставаться единственным регионом
современного мира, где антисемитизм – а не антисионизм – все еще является
составной частью государственной политики. И это «партнеры», с которыми
Израиль, как ожидают, должен строить прочный мир.
