"Едиот ахронот", 25 января 2002 года
"Вести", 6 февраля 2002 года (перевод с иврита Ш. Громана)
Ронен Бергман
"МЫ ФАБРИКОВАЛИ УЛИКИ И СИЛОЙ ВЫБИВАЛИ ПРИЗНАНИЯ",
- свидетельствует подполковник полиции в отставке Дани Мароз. По
его словам, нарушение установленных процедур ведения дел сотрудниками
полиции и государственной прокуратуры стало обычной практикой. Сам Мароз,
в 1977 году возглавлявший следствие по делу об убийстве, признается теперь,
что двое осужденных были в действительности невиновны. В прокуратуре об
этом знают уже девять месяцев, но тянут с признанием собственной
профессиональной несостоятельности. Главным героем истории,
которую я сегодня впервые предаю гласности, является адвокат Дани Мароз.
Этой гражданской профессией он занялся после того, как ушел в отставку с
поста подполковника полиции. В прошлом один из высших полицейских чинов
Тель-Авивского округа, Мароз признался, что вместе с сослуживцами он принял
участие в грандиозной преступной операции, включавшей фабрикование улик,
пытки и лжесвидетельства. Эта операция преследовала цель любой ценой
засадить за решетку подозреваемых, среди которых были ни в чем не повинные
люди. На прошлой неделе БАГАЦу был представлен иск на имя юридического
советника правительства, от которого требуют выразить свое отношение к идее
повторного суда. Иск, включающий 80 страниц основного текста и тысячи
страниц приложений, подал приговоренный к длительному сроку заключения Амос
Сулами, которого представляет адвокат Шира Дуневич. В Марозе заговорила
совесть. В течение последнего года он провел ряд встреч с Амосом Сулами,
осужденным за убийство. Бывший полицейский поведал заключенному, что дело
на него было сфабриковано при прямом участии самого Мароза. К иску в БАГАЦ
приложены записи откровенных бесед Мароза и Сулами. В них экс-полицейский
признается также, что он всю жизнь мечтал стать преступником, принять
участие в вооруженном ограблении. Обладая такой раздвоенной душой, он
десятки лет служил блюстителем законности. В своих показаниях, записанных
на кассету и переданных в БАГАЦ, Дани Мароз приводит массу нелицеприятных
свидетельств против своих бывших коллег-полицейских. Некоторые из них
занимали или занимают сегодня высокие должности в полиции. Много
компромата прозвучало из его уст и в отношении бывшего руководства
прокуратуры Тель-Авивского округа. Дани Мароз записал на кассету свое
признание в том, что он не сомневается в невиновности Амоса Сулами. Поего
словам, в 1970-80-х годах в Тель-Авивском полицейском округе бытовала такая система
работы, при которой подследственных пытали и фабриковали против них улики -
лишь бы продемонстрировать начальству, что преступление раскрыто и виновные
наказаны. В заключение своих бесед с Сулами Мароз говорит: "Если бы можно
было повернуть время назад, я бы все исправил. О том, что ты невиновен, я
знал еще до того, как ты сказал мне об этом на следствии". Генеральный
прокурор Эдна Арбель, другие высшие работники прокуратуры, сотрудники
Управления по расследованию действий полиции и министерства юстиции узнали
об этой истории еще в апреле прошлого года. Но они предпочитают хранить
молчание, не спешить с исправлением допущенной ошибки. Несмотря на
неоднократные ходатайства адвоката Диневич, прокуратура - такое создается
впечатление - упорно тянет время. Допрос Мароза был весьма поверхностным, а
его коллег - полицейских и работников прокуратуры, которых он оговорил в
своих показаниях, - вовсе не допрашивали. Эта история показывает, что
совместными усилиями недобросовестных полицейских, бесхребетных прокуроров
и невнимательных судей абсолютно невиновного человека можно на многие годы
отправить за решетку - и никто за это не ответит. Существуют небеспочвенные
опасения, что в своей печальной судьбе Амос Сулами не одинок. В свое время верховный
суд отклонил апелляцию Сулами, опять-таки основываясь на уликах, которые
сфабриковал против осужденного полицейский Мароз. В дальнейшем Амос Сулами
действительно стал преступником. Отсидев семь лет за не совершенное им
убийство, он попытался интегрироваться в общество, но не сумел и в 1993
году был осужден на 16 лет лишения свободы - теперь уже за настоящее
преступление, связанное с наркотиками. В конце 2003 года, после отбытия
двух третей срока, его, возможно, выпустят на свободу. В мае 1977 года
тель-авивская полиция задержала Амоса Сулами и Шимона Коэна. Их допросили
по поводу предполагаемой причастности к взрыву в квартире супругов Катлан в
Яффо. Начальником отдела допросов работал Санду Мазор (вспоследствии
заместитель генерального инспектора полиции, ныне посол Израиля в Румынии).
Дани Мароз был его заместителем. В результате того взрыва погибла Рина
Ашкенази - подруга семьи Катлан, находившаяся в тот момент в квартире.
Мишенью преступников была не она, а супруги Катлан: им предстояло дать
свидетельские показания против Яакова Сулами, брата Амоса. Полиция
заподозрила Амоса Сулами в намерении убрать нежелательных свидетелей,
показания которых могли причинить ущерб его брату. Амос Сулами отрицал все
подозрения. Однако путем фабрикации улик он и Шимон Коэн были выставлены в
качестве виновных, и окружной судья Итамар Пильпель принял версию полиции и
вынес приговор - четыре года лишения свободы. И осужденные, и государство
подали апелляции, после рассмотрения которых заместитель председателя
Верховного суда Моше Ландой вместе с судьями Хаимом Коэном и Меиром
Шемгаром увеличили срок заключения до семи лет. Амос Сулами не смирился со
своим статусом. Его поведение в тюрьме было далеким от примерного. Он
непрерывно скандалил, кричал, что сидит ни за что. За это его то и дело
отправляли в карцер. В середине 1990-х годов всплыло так называемое "дело
МААЦ", связанное с поджогами и преднамеренными повреждениями
государственной сообственности. Тем делом тоже занимался Мароз; среди его
подчиненных был полицейский по имени Шай Симхи. В 1994 году Симхи,
оказавшись не в состоянии справиться с угрызениями совести, признался, что
он и его коллеги применили против подследственных жестокую физическую силу
и вырвали из них ложные признания. Еще тогда Симхи рассказал, что ключевой
фигурой в выбивании признаний являлся Мароз; он же руководил изготовлением
подложных улик, фальсификацией свидетельских показаний и подменой
протоколов допросов в случаях, если несмотря на физические меры воздействия
подследственные отказывались признавать свою вину. Зная подробности
истории Амоса Сулами, Шай Симхи попросил тогдашнего министра
юстиции Давиду Либаи пересмотреть дело заключенного. Министр
ответил отказом. Управление по расследованию действий полицейских, в
которое обратился Сулами, отказалось заниматься этим делом потому,
что оно "устарело" - ведь прошло уже 18 лет. Тогда Амос Сулами подал иск в
БАГАЦ. От имени Верховного суда ему ответил адвокат Шай Ницан,
ответственный за вопросы безопасности в прокуратуре, написавший, что данная
жалоба может быть рассмотрена только следственной комиссией по делам
применения насилия полицейскими, однако поскольку министерство юстиции
такой комиссии не создавало, апелляцию придется отклонить. Ницан сообщил
также, что папки с делом Сулами найти не удалось. Несколько лет спустя она
была, однако, найдена в целости и сохранности (только немного пожелтевшей)
в архиве Верховного суда. Пробуждение совести Дани Мароза началось однажды
в Йом-Кипур. Он задумался над тем, сколько незаслуженных страданий причинил
людям, и раскаялся в содеянном. Придя в тюрьму к одному из своих клиентов
(к тому времени он уже работал адвокатом), Мароз случайно встретил там
Амоса Сулами. Заключенный первый протянул руку своему бывшему мучителю в
знак приветствия. После этого Мароз и Сулами встречались еще не мменее
пятнадцати раз. Мароз признался, что в бытность молодым полицейским
стремился к быстрому продвижению по службе и боялся, что ему запишут в
пассив нераскрытые преступления. Стенограмма кассет, записанных во время
задушевных разговоров Мароза и Сулами, носит зачастую мелодраматический,
подчас душераздирающий характер. Из нее создается впечатление, что Амос, в
общем, понимает и даже прощает Дани. Однако нынешние и будущие
взаимоотношения двух этих людей являются, в общем-то, их личным делом.
Общественная значимость проблемы состоит в том, что произошедшая с Амосом
Сулами история показала: рядовой гражданин не в состоянии защитить себя от
произвола правоохранительных органов, которые в угоду профессиональным
амбициям способны разбить законопослушному человеку судьбу и превратить его в
преступника.
