Наталия Гельман, журнал "Заметки по еврейской истории"
ЮДЕНРАТ ПОД УПРАВЛЕНИЕМ ШАРОНА
В дни Песаха мы произносим слова, записанные 2000 лет назад: "При жизни каждого поколения придут те, кто захотят истребить нас". Рабби Соловейчик учит нас тому, что еврейская вера в человека и в возможность совершения им тшувы не должна закрывать нам глаза на существование в людях демонического начала, тотальной жестокости – «человек способен стать абсолютным злодеем» - и на вопрос: "Может ли это произойти здесь?" - мы обязаны отвечать объективно - не в свете иллюзий, видя мир реально.
Да, может, здесь и сейчас. Созданный "по образу и подобию Б-жьему", человек может вдруг впасть в неистовство, превратиться в чудовище. Вот один из примеров этой чудовищной жестокости - сообщение американского репортера о взрыве террористом-самоубийцей пиццерии "Сбарро" 9 августа 2001 года, когда 15 евреев были убиты и более 100 ранены (многие искалечены на всю жизнь) - информация Джека Келли из "USA Today", который находился на расстоянии нескольких десятков метров от места, когда террорист взорвал начиненную гвоздями бомбу:
"Куски человеческих тел были заброшены взрывом на балконы вторых этажей на расстоянии квартала. Трое мужчин были отброшены на 30 футов; их головы, оторванные от торса, катились по засыпанной стеклом мостовой... У одной женщины по крайней мере шесть гвоздей торчало из шеи. У другой гвоздь торчал из левого глаза. Двое мужчин, пытались отойти в сторону, причем у одного из них в правый висок был воткнут кусок стекла размером дюймов в шесть... Человек стонал... у него были оторваны ноги. Из торса его лилась кровь. Трехлетняя девочка с лицом, покрытым осколками стекла, ходила между трупами и звала маму. Мама была мертва... Один раввин нашел маленькую руку на корпусе белой "Субару", припаркованной рядом с рестораном".
Уилл, нееврейский политолог и один из самых уважаемых американских журналистов, комментирует сообщение Д.Келли так: "Как и в июньском взрыве в тель-авивской дискотеке, унесшем 21 жизнь, дети не были случайными жертвами – они были целью. Абдалла аш-Шами, один из руководителей "Исламского джихада", праздновал эту "удачную операцию" против "свиней и обезьян".
Арабы-экстремисты отмечали бойню в "Сбарро", а затем и разрушение Всемирного Торгового Центра в Нью-Йорке. Понятно, что современный Амалек, есть нечто большее, чем кочевое племя, чем некоторая конкретная группа людей, или национальность, или народ. «Это взбесившийся человек, человек, променявший свой Б-жественный лик на гримасу сатаны. Любая нация, объявившая своей политикой уничтожение евреев, есть Амалек, потому что это он начертал на своих знаменах лозунг холодной и бесстрастной ненависти: "Пойдем и истребим их из народов, чтобы не вспоминалось более имя Израиля" (Псалмы 83) - р. Соловейчик.
Эти выродки из рода человеческого – наши соседи. Понятно, что по отношению к столь чудовищному и лишенному человеческого образа соседу не может быть никаких снисхождений, даже если сосед время от времени натягивает на волчью шкуру бабушкино платье и делает вид, будто хочет пригласить вас за «стол переговоров».
Однако наша действительность опокидывает самые фантасмагорические видения. И уже давно представляет сплошной «сюр» - Израиль, под давлением США и других стран (или независимо от этого) то и дело осуществляет «миролюбивые шаги», то есть выводит свои войска с важнейших позиций, обеспечивающих возможность эффективного предотвращения террора, а Иерусалиме как ни в чем не бывало встречаются палестинские нацисты и израильские делегации.
Лидеры палестинских спецслужб, фактически воюющие с Израилем, oсуществляющие руководство ежедневными террористическимии актами, в результате которых гибнут мирные граждане Израиля, –одновременно являются «достойными» собеседниками на переговорах, и, как справедливо пишет обозреватель «Еврей.com», соглашаясь вновь и вновь выполнять требования убийц, правительство создает опаснейший моральный прецедент, поддерживая выбранную палестинскими руководителями политику кровавого террора.
Где и когда в еврейской истории было нечто подлобное? Уже не первый раз и нарастающей тревогой мы находим аналогии с подобной политикой в истории взаимоотношений еврейских руководителей гетто и немецких властей, делавших вид, что они заинтересованы во «взаимовыгодном» сотрудничестве с «сознательными» еврейскими лидерами, а в действительности, заинтересованных в уничтожении как можно большего числа евреев. Это тактика юденратов - еврейских советов, возникших во время Катастрофы европейского еврейства.
Заметим объективности ради, что слово «юденрат» в качестве сравнения с деятельностью правительства Израиля возникло впервые в устах самого А.Шарона, это он во времена соглашений в Осло клеймил Рабина позором и даже сравнил правительство Рабина - Переса с юденратом. А теперь он сам успешно продолжает начатое дело, словно не знает, кто передал Арафату земли и оружие, несущее смерть еврейскому народу. И так же заискивает перед противником, боясь, чтобы его обвинили в экстремизме и разжигании войны.
Если действительно наше правительство способно идентифицировать себя с юденратом, стоит повнимательнее присмотреться к этому историческому феномену.
Евреи согнаны в гетто. Юденрат (еврейский совет) выполняет административные функции в гетто под наблюдением нацистов. Члены юденрата с самого начала сталкиваются с ужасной дилеммой. Естественно, большинство евреев стремится избежать сотрудничества с угнетателями, но в случае отказа им и их семьям грозят суровые кары. В то же время многие лидеры еврейской общины убедили себя в том, что если они пойдут на службу в юденрат, им удастся облегчить судьбу своих семей, друзей и всех евреев в целом. Если варшавские евреи испытывали смешанные чувства по отношению к чиновникам юденрата, то они открыто презирали еврейскую полицию, сформированную немцами для поддержания порядка в гетто. Полицейские бесспорно были коллаборантами, однако и перед ними стояла та же дилемма, что и перед членами юденрата.
Немцы никогда не оставляли гетто в покое. Его население было заранее обречено на смерть. Безусловно, юденраты - неоднородное, сложное, историческое явление, не укладывающееся в стереотипы. Лидеры еврейских общин осуществляли свою деятельность в "невозможной ситуации", в которую было поставлено нацистами еврейское руководство. Первые нацистские указы о создании юденратов ("срочная депеша" Гейдриха и директива Ганса Франка от 28 ноября 1939 г.) возникают в осажденной и оккупированной Польше. На большей части территории СССР от них отказываются. В Лодзи, в Вильнюсе членов юденратов убивают.
Еврейские лидеры - Адам Черняков в Варшаве, Румковский в Лодзи, Шауль Троцкий, Анатолий Фрил, Яаков Генс в Вильнюсе, Э.Элькес в Каунасе, Розенман и Бараш в Белостоке, Мендель Галай, Двореле в Золодеке, Илья Мушкин в Минске, Ашер и Кохен в Амстердаме, Шломо Ульман - Бельгия, Шабтай Шалтиэль и раввин Корец в Салоники, Рудольф Кастнер (Венгрия)- это очень разные люди, у них разные стили лидерства: авторитарный (тип Румковского) и коллективное руководство (например, Черняков).
Но в любой обстановке велико стремление нацистов превратить юденраты в интегральную часть немецкой администрации и велико желание еврейских лидеров сделать максимум возможного для спасения людей. К началу депортации евреев в лагеря смерти юденраты накопили большой опыт противостояния немцам.
Была осуществлена целая система создания иллюзий: выбор т.н. "защищенных от депортации категорий". Например, немцы заверили юденрат, что только неработающие евреи будут, как это эвфемистически называлось, "переселены на восток", и убедили Адама Чернякова (глава юденрата Варшавского гетто), что депортируют не более 20 тысяч человек. Но когда нацисты потребовали выдавать им по шесть тысяч евреев в день и сообщили, что "переселение" будет происходить ежедневно. Черняков 'осознал трагизм положения. 23 июля 1942 года, не желая больше помогать немцам и посылать евреев на смерть, он покончил с собой.
По отношению к юденратам у разных исследователей уместны даже взаимоисключающие оценки - "коллаборационизм" и "кооперирование". Американский историк Генри Готтенбах спрашивает: могло ли в условиях Катастрофы возникнуть оптимальное еврейское руководство? Хана Арендт ("Эйхман в Иерусалиме: о банальности зла") обвиняет юденраты в пособничестве фашистам, Гершом Шолем - оппонент Ханы Арендт – говорит о невозможности оценки тогдашней реальности исходя из современных критериев. Ясно, что ответ на эти вопросы не лежит на поверхности.
Выход еврея из гетто с оружием в руках – это не только проблема: где достать оружие, как выйти и куда уйти, хотя найти ответ на эти вопросы было невероятно сложно (вспомним, что в "арийской" части Варшавы подпольщикам удалось расклеить листовки с призывом к полякам присоединиться к борьбе "против нашего общего врага". Однако, за исключением нападения на немецкое орудие и попытки проломить стену гетто, реакции cо стороны поляков на этот призыв не последовало).
Это и вопрос еврейской ментальности. Йегуда Бауэр поддерживает тезис Рауля Гилберга о том, что в прошлом евреи переживали «непогоду» в своих общинах, они могли обратиться к прежним моделям пассивного поведения (жизнь в гетто), надеясь, что это сработает и в период нацистского режима – по этой причине они настороженно относились к формам вооруженной борьбы.
Даже польское подполье – Стефан Ровецький, командующий Армией Крайовой, в приказе №71 от 10 сентября 1942 г. прямо констатировал: «Еще не настало время для нашего восстания», «оккупанты уничтожают евреев». Он предостерегал своих людей влезать в преждевременные (!) действия против немцев.
На самом деле евреи вошли в стадию практической подготовки вооруженной деятельности только после первых операций масcового уничтожения. Бунты в гетто никогда не начинались, если можно было тешить себя надеждой на выживание.
Гетто казалось таким уютным, так страшно было оказаться вне его пределов, понятно, что его обитатели строили предположения о своей будущей участи - "не могут же они перестрелять нас всех, нас все же больше 50000 только в нашем гетто"... Могут, кричим мы им из будущего, могут убить и 3 млн польских евреев, и еще 3 млн евреев из других стран Европы. "Как? - возмущается Кац, один из героев повести Е.Эйнхорна о ченстоховском гетто (cобытия происходят в 1941 году) - как такие мысли могут прийти в голову? Мир этого не позволит!". Еще как позволит! И действительность превзойдет любой кошмар, который приходит в голову умным и пожилым евреям в голову.
Трагедия депортации, переживаемая жителями гетто, была вспышкой внезапного осознания еврейской судьбы. Вспышкой на краю гибели. Хаим Каплан, директор школы в гетто, дневник которого был опубликован под названием "Свиток ужаса", так описывает депортацию: «Гетто стало адом. Люди превратились в зверей. Каждому остался лишь шаг до депортации. На улицах за людьми охотятся, как за животными. И самую большую жестокость к обреченным проявляет еврейская полиция...
Как только окружают дом, начинается невообразимая паника. Евреи, у которых нет ни документов, ни денег, прячутся в углах и щелях, в подвалах и на чердаках. Дети раздирают небеса своими криками. Взрослые и старики принимают свою судьбу с молчаливой покорностью и ждут высылки, стоя с маленькими узелками подмышкой. Но нет предела горю молодых женщин».
Бунты начались лишь тогда, когда появилось ясное понимание, что всех евреев так или иначе планируют убить. В начале первой большой волны нацистских убийств в 1942 году приблизительно 15-20% еврейского населения продолжало жить в гетто. Они вынуждены были создать организацию, которая могла бы себя противопоставить Юденрату, или, в том случае если бы юденрат поддержал восстание, координировать с ним свои планы и доставать оружие, преодолевая все немыслимые препятствия. В Минске, где в гетто находилось 84 тысячи евреев, юденрат под руководством Элиягу Мишкина, стал основой подпольногого движения и намеревался вывести вывести евреев из гетто в лес. Как рассказывает Йегуда Бауэр, юденрату удалось раздобыть немного оружия, так как местные советские партизаны не принимали в свои ряды евреев без оружия.
Таким образом могла сначала экипироваться лишь небольшая группа беглецов, которой удалось уйти в партизаны. Неизвестно, сколько евреев было переправлено в минские леса, Й. Бауэр склонен оценивать эту цифру в пределах от 6 до 10 тысяч. Около 5 тысяч евреев выжило во время войны в лесах, ставших убежищем для тех, кто хотел бежать из гетто и кто мог носить оружие.
Деятельность юденратов напрямую связана с проблемой ответственности. Нацисты карали смертью огромное количество людей в ответ на бунтарские действия или за подозрение в подпольной деятельности одиночек. Например, в Долгинове, около Вильнюса, охрана задержала двух парней в момент, когда они пробовали выбраться из гетто, однако смельчакам удалось убежать и спрятаться в надежном месте. Немцы оповестили юденрат, что в случае, если сбежавшие не сделают явку с повинной, все гетто будет немедленно уничтожено. Однако беглецы отказались вернуться, хотя и знали, что обрекают на гибель сотни других людей. На следующее утро жители гетто были расстреляны. Что бы мы сделали сегодня на месте этих парней?
И все-таки главной внутренней проблемой для евреев была не так коллективная ответственность друг за друга, обусловленная немецкими репрессиями, сколько семейная ответственность. Принадлежать сопротивлению – означало обрекать свою семью на смерть, а не просто рисковать, как это было для участников нееврейского подполья. Молодой еврей должен был принимать бесповоротное решение ухода из своей семьи, от родителей, родных, любимых, и в том случае если он выбирал вооруженное сопротивление врагу, ему оставалось молчаливо наблюдать за тем, как повезут их на смерть.
Аба Ковнер, в то время руководитель ФПО - פאראייניקטע פארטיזאנער-ארגאניזאציע[фарЭйниктэ партизАнэр-организАцье] (Объединенной партизанской организации) – основы Сопротивления в Вильнюсском гетто, рассказывал, как он отдал своим людям приказ собраться к определенному времени, чтобы через канализационные трубы выйти из гетто и продолжать борьбу в лесах. Когда пришло время и он стоял около подземного коллектора, подошла его старенькая мама и попросила его показать ей дорогу из гетто. Но он вынужден был сказать ей, что эта дорога ему неизвестна. И с того времени он все еще не уверен, заслужил ли авторитет подпольщика, партизана-антифашиста, или клеймо неверного сына.
Молодежь рвалась в бой, презрев страх смерти. Рингельблюм (Варшавское гетто) пишет, что, как это ни парадоксально, "старшее поколение говорило, думало и беспокоилось только о том, чтобы выжить, а молодежь - лучшее и благороднейшее из того, что имел еврейский народ, - о том, как достойно умереть".
В свидетельских показаниях бойца Сопротивления Цивьи Любеткиной на процессе Эйхмана говорится:
«Велика была радость еврейских повстанцев. О чудо из чудес! Герои-немцы бегут, испугавшись домодельных еврейских бомб и гранат! Примерно через час мы увидели, что их офицер велит солдатам подобрать своих убитых и раненых. Но они даже не пошевелились, они не стали подбирать убитых и раненых. Позже мы взяли оружие тех, кто там был брошен. Так в первый день мы, горстка евреев, почти безоружные, выгнали немцев из гетто».
Когда было решено вывезти руководителей еврейской общины Польши за пределы гетто, Анилевич, по словам Рингельблюма, очень прохладно отнесся к этой идее (хотя, согласно другим рассказам, он поощрял к бегству тех, кто не мог участвовать в сопротивлении). Он предпочел бы использовать и без того ограниченные денежные средства для покупки оружия и боеприпасов. Анилевич, рассказывает историк, был до предела предан своим товарищам по молодежному движению: "Ради друга он готов был прыгнуть в огонь". В январе 1943 года он возглавил операцию по спасению товарища, арестованного фабричной стражей, всего за несколько часов до появления немецких войск в гетто.
Таким образом, отношение к деятельности юденрата не может быть однозначным, исходя из чрезвычайной сложности самой обстановки и абсолютной бесправности евреев. Но даже в этой феноменальной ситуации некоторые руководители юденратов находили возможность активной поддержки вооруженного сопротивления нацистам, хотя (это важно отметить) поддержка сопротивления во многом зависела от мироощущения жителей гетто, от степени ОСОЗНАННОСТИ ВСЕОБЩЕЙ трагедии.
Один из первых, кто понял ВСЁ, был Аба Ковнер.
Новизна бедствия нашего народа во время Второй мировой войны, с точки зрения Ковнера, состоит в ее всеобщности, официальности, узаконенности. Осознав это, он в самом начале 1942 года открыл для себя и окружающих тайну хладнокровно совершаемого гитлеровцами геноцида. Но и тогда, когда погасло пламя печей Аушвица, когда евреи вернулись в оставленные дома или просто на пепелища и по Европе прокатилась волна еврейских погромов, именно тогда обнаружилась ГЛУБИНА еврейской трагедии.
На встрече в Тревизо 17 июля 1945 года Ковнер с тревогой говорил: "Мы чувствуем дыхание приближающегося костра. Дыхание пожара, тлеющего во всех уголках Европы, на всех ее дорогах и просторах. Этот пожар разожгли в Майданеке, Понарах, Треблинке, там, где миллионы людей из разных стран видели, как это делают, с какой легкостью, с какой простотой, с каким спокойствием. Новый пожар возгорается в освобожденной Европе, где чувство вины миллионов соучастников убийств постепенно превращается в их пока еще неосознанное знание, что это делать можно, что это делать выгодно". Не это ли ответ на вопрос, как могло случиться то, что случилось, — погромы и убийства евреев в послевоенной Восточной Европе?
В выступлении перед солдатами Еврейской бригады Ковнер говорит: "Но мы были уверены, что рано или поздно вы узнаете — нас нет. Нас убили. Вырезали. Мы погибли. Не может же надолго остаться тайной отсутствие шести миллионов человек. Настанет ужасный час, когда людям станут известны подлинные данные. И как больно было бы думать, что в ваше сознание проникнут только размеры национальной Катастрофы, но никогда — глубина ее".
Нельзя не видеть в словах Абы Ковнера ответа и на современный вопрос, почему случилось то, что случилось, — возникла прямая угроза существованию Государства Израиль в Стране Израиля - почему стал возможен сам прецедент уничтожения евреев на еврейской Земле, подобный погромам и убийствам евреев в послевоенной Восточной Европы? Глубина происшедщего осталась по-настоящему неосмысленной.
Новый пожар разгорелся на Ближнем Востоке. Понятно, что при попустительстве Европы. Но почему реакция руководителей еврейского народа так страшно напоминает деятельность юденратов? Почему (а это главное) мы констатируем коллаборационизм собственного правительства? Почему мы живем в собственной Стране, как в гетто, и каждый день совершаем жертвоприношения – отдаем на растерзания арабским нацистам своих детей, свой народ, а глава юденрата Ариэль Шарон и «голубь мира» Шимон Перес согласовывают очередную «систему иллюзий» с руководителями нацистской организации - ООП. Разве у нас нет настоящей армии? Или наша армия не умеет воевать? Почему мы ведем себя так, как если бы стали интегральной частью политики арабского рейха?
В нашем гетто есть более или менее опасные районы или даже улицы. Есть очень опасные кварталы и даже «самый опасный» - район Гило, где жителей приучают спать под грохот орудий. Надо сказать, иногда члены юденрата развивают сумасшедшую деятельность, совершенно бесперспективную для страны. Например, стрельба безумно дорогими ракетами, предназначенными для уничтожения бронетехники, по пустым коробкам зданий – характерный пример этой политики. «Её реальная цель – скрыть от граждан факт отсутствия у правящих сил адекватных представлений о реальной ситуации, стратегических проблемах и целях страны и, соответственно, о путях и методах преодолении кризиса» (Д-р Богданович К.). Это тоже «система иллюзий», но уже современного юденрата.
Уже сегодня, чтобы пойти на свидание с молодым человеком, следует выбрать более-менее безопасное место, где «еще не взрывали», но похоже, что всякий выбор «безопасного» места будет весьма относительным. Поэтому ради личной безопасности лучше не ходить, ведь известно, «береженного Бог бережет».
«Государства-убежища» больше не существует! Что же говорить о настоящей мечте – Государстве Израиля, где евреи могли бы жить как свободный народ в контексте собственной многовековой культуры ??!! За левой оппозицией внутри правительства стоит вся правящая элита. Это левоориентированные Верховный суд, СМИ, вся судебная система. Чтобы убедиться в этом, достаточно в течение одного вечера посмотреть программы Израильского телевидения, так «ненавязчиво» провозглашающие «мирные идеалы».
Мы, подобно жителям гетто, рассчитываем на прогрессивные силы. Они нам помогут. Европа не оставит нас. А история говорит: нельзя полагаться на "прогрессивные силы". Эти самые "либералы" равнодушно взирали на гибель миллионов евреев и даже пальцем не пошевелили. Так же спокойно они будут наблюдать, как евреев Израиля потопят в море. Да и исторический опыт еврея Шарона восходит ко временам, когда Великобританией управлял умиротворитель Гитлера Чемберлен, а Францией - коллаборационист Петен. Опыт израильтянина Шарона показывает, что в противостоянии Израиля с арабами Европа де-юре прокламирует взвешенность подходов, но де-факто, исходя из стратегических экономических и геополитических интересов, поддерживает именно арабов.
На что они рассчитывают, члены современного юденрата? Вроде бы очень хотят понравиться руководителям ООП, говорят такие слова с самого начала «мирного процесса»: мы обязаны попытаться, любой ценой" (?) и "а нас за оккупацию территорий никто в мире не любит" (до оккупации нас, евреев, так везде любили... чуть всех не перелюбили). Возможно, среди руководителей современного юденрата есть те, кто надеются, что Арафат, когда время придет, «зарежет их не больно, за все их услуги ему, а несколько самых способных назначит в юденрат!»
Мудрецы Талмуда учили нас не строить жизнь в надежде на чудо. Действовать надо, исходя из существующей реальности. Реальность не обещает светлых перспектив. Мы проигрываем. Мы должны осознавать, что начался процесс этого проигрыша в тот миг, когда Даян приказал снять наш флаг с Храмовой горы, который вознес там Мордехай Гур. Арабский мир воспринял это не как акт дружбы и уважения, а как признак слабости и готовность к отказу от победы. Поминальную молитву "Изкор" в синагогах произносят, обратясь лицом в сторону Храмовой горы, так звучит молитва в память о шести миллионах жертв Катастрофы европейского еврейства.
Кто и что заставит нас сбросить с себя наваждение, задуматься над происходящим, ужаснуться и остановиться на пути к новой Катастрофе? Опыт вооруженного Еврейского Сопротивления нацистам только усиливает современное ощущение потери времени, когда «промедление смерти подобно». Тех, кто не понимал этого ТОГДА, можно понять и оправдать. И преклониться перед их памятью. Те, кто не понимают этого СЕГОДНЯ, преступники, враги еврейского народа. И, если начнется новая Катастрофа, то в этом мы будем виноваты сами.
