23 июля 2004 года

Шломо Громан

НЕПРОЧУВСТВОВАННЫЙ АРОМАТ

Когда режиссер с именем берется снимать фильм на такую заведомо выигрышную - и при этом почти не тронутую современным кинематографом - тему, как мамэ-лошн, - успех практически гарантирован. А если принять во внимание анонсы, гласившие, что первый публичный показ документального фильма Леонида Горовца "Аромат языка идиш" состоится в рамках Иерусалимского кинофестиваля (14 июля в столичном зале "Гирш"), а второй - на престижной рамат-авивской площадке Дома диаспор (23 июля в "Бейт ха-Тфуцот"), - кинокритику оставалось заготовить "рыбу" и оповестить редактора о грядущем "ударном материале в номер".
И вот я возвращаюсь из "Бейт ха-Тфуцот" через кампус Тель-Авивского университета - и никак не могу решить, чтО же я видел. Почему-то мое внимание настырно отвлекают три сытых кота, дремлющих на лужайке... "Нет, дорогой мой, - бужу я в себе репортера, - пора собраться с мыслями".
Когда режиссер и автор сценария (в одном лице) берется за такую благодатную - и в то же время необъятную - тему, как идиш, главная подстерегающая его трудность заключается в выборе материала. Даже калейдоскопическое перечисление всех достойных рассмотрения людей, коллективов, общественных феноменов, напрямую связанных с языком и культурой ашкеназского еврейства, не уместилось бы в отведенный фильму астрономический час. Как бы ни старался Леонид Горовец, как ни динамично он снимал и монтировал бы кадры, - всё равно после фильма остались бы "обиженные", которых "обделили вниманием"... Если хотите, это в нашем национальном характере. Такие уж евреи неисправимые завистники.

Еще раз попробую начать свою рецензию на мажорной ноте. Самым сильным моментом фильма мне представляется интервью с преподавательницей идиш тель-авивской гимназии "Ирони алеф" Шошаной Домински. Не по-актерски бесхитростно учительница рассказывает о своих попытках передать детям сокровища языка и культуры, которые большинство израильтян не просто не принимают всерьез, а норовят уничтожить: "Для них идиш - это мертвый ребенок, которого я, чудачка, продолжаю качать на руках... Потому что для меня он живой. И он живой, коль скоро я оберегаю его от врагов, протягивающих руки в попытке задушить его" (здесь и далее цитирую по памяти).
А в следующем кадре мы видим учеников Шошаны, исполняющих старую добрую "Тум-балалайке" в одном из ультрамодерновых музыкальных стилей. Пусть их произношение далеко от аутентичного, но они уже успели полюбить идиш - а, значит, смогут улучшить его. "Если, - опасается Шошана Домински, - их не отвлечет быстротекущая современность".
Я не вел хронометража, но готов утверждать: процентов семьдесят экранного времени было посвящено одному-единственному творческому коллективу, к которому я отнюдь не имею никакого предубеждения, с руководителем которого я в хороших отношениях как журналист и не только... Речь идет о тель-авивском театре "Идишпил" и его бессменном директоре и главном дирижере (а также первоклассном актере!) Шмуэле Ацмоне. Поэтому, строго говоря, фильм следовало назвать "Аромат "Идишпила"." Перед нами, по существу, киноочерк о театре, причем весьма поверхностный: мы не слышим ни слова о непростой истории создания театра, об активном участии в его работе молодых актеров (многие из которых - пусть это не так важно для израильтян, но это наверняка должно было заинтересовать сценариста - репатрианты из бывшего СССР)?
Не хотелось пользоваться дешевым приемом "Если бы я был режиссером...", но одну сцену я заменил бы наверняка. Вместо нудноватого повествования о том, как румынский гость Ион Лучану через переводчика руководит репетициями "Идишпила", я снял бы урок мамэ-лошн в студии, созданной Ацмоном при театре для тех актеров, которым не суждено было познать идиш с детства. Далекие от идишской традиции зрители ознакомились бы с "анатомией" языка, ощутили бы его сочность, вместе со студийцами насладились бы первыми прикосновений к мягкой языковой ткани... И тогда Леонид Горовец мог бы достойно ответить критикам: "Да, я выбрал "Идишпил" как основу сюжета - это мое субъективное право! - но, сообразуясь с названием, я продемонстрировал не только аромат театра, но и аромат языка".
А так – в качестве главного источника мамэ-лошнского аромата выбрана... фаршированная рыба, сценой готовки которой, собственно, открывается картина. Прием избитый, если не прибегнуть к более сильным выражениям...

Итак, Горовец посредственно справился с задачей изготовления рекламного ролика для "Идишпила". И вовсе не удалась режиссеру попытка критического анализа деятельности театра, лишь обозначенная единственной репликой редактора газеты "Лэцтэ найес" Ави Надры: "Хотелось бы видеть более серьезный, глубокий театр, не ограничивающийся развлеканием публики".
А тех, кто вообще остался за кадром, упоминать "опасно" по вышеприведенной причине неумения нашего брата порадоваться за других. Кстати, употребительный в современном иврите глагол [лефаргЕн] ("радоваться успехам окружающих") произошел от идишского [фаргИнэн]. Ни на один другой известный мне язык мира перевести этот глагол одним словом невозможно.

Назову лишь пять феноменов, отсутствие которых на экране ощущалось болезненнее всего.
Первый - это легенда еврейской песни, неутомимая Нехама Лифшиц, вот уже шесть лет ведущая в тель-авивской музыкальной библиотеке имени Фелиции Блюменталь вокальную студию на идиш. Среди дюжины ее талантливых учеников и учениц отмечу Рут Левин (которая занимается у Нехамы давно, еще до возникновения студии, и уже выработала собственный творческий почерк) и Светлану Кундыш (22-летняя девушка блестяще окончила "Ирони алеф", сдав "багрут" по идиш на 5 учебных единиц той самой Шошане Домински).
Второй - это Театр еврейской песни (ТИЛ), созданный в начале текущего года под эгидой Национального управления по еврейской (идиш) культуре. Странно, что генеральный директор НУЕК Мелех Зив рассказывает с экрана о чем угодно, но только не о своем любимом детище. Или эти кадры выпали из окончательной редакции? От песен в исполнении солистки ТИЛа Марины Якубович, которую Горовец дважды вызывал в студию на запись, в фильме осталась пара тактов - раза в два меньше, чем от записи Нехамы Лифшиц. От лукаво-остроумных комментариев к этим песням доктора Мордехая Юшковского не осталось абсолютно ничего. Думаю, даже сотрудникам "Идишпила" стало в летнюю жару не по себе от того, как усердно на них тянули одеяло...
Третий - это Менди Каган и два его детища: иерусалимский клуб "Юнг идиш" (название "Молодой идиш" говорит само за себя) и музыкальный ансамбль "Идиш экспресс", часто выступающий и в тель-авивском "Бейт Шолом-Алейхем" (достойном отдельного очерка) и состязающийся в выразительности и экспрессивности с эстрадной актрисой и певицей Женей Файерман (вместе Менди и Женя никогда не выступают, это лишь субъективная авторская ассоциация).
Четвертый - это литература на мамэ-лошн. Не только классическая, но и современная, которая "квартируется" в тель-авивском "Бейт-Лейвике" - штаб-квартире Всеизраильского объединения пишущих на идиш литераторов и журналистов.
И пятый - ультраортодоксальные круги. Ибо даже убежденный атеист, рассматривая проблему сохранения идиш, не вправе закрывать глаза на существование сотен тысяч евреев - от глубоких стариков до дошкольников - пользующихся этим языком в обиходе.

...Сегодня нам не дано знать, с какой стороны придет к языку идиш [геУлэ] (избавление), когда и до какой степени возродится его былое величие. Своим фильмом Леонид Горовец попытался принять в этой дискуссии посильное участие. И за это скажем ему спасибо.

рубрика "Кинематограф на идиш"
к оглавлению "Живого идиша"
на главную
Rambler's Top100 Яндекс цитирования