НЕДОСТОЙНАЯ ДОЧЬ ДОСТОЙНОГО ОТЦА

Раньше я полагал, что пожилые идишисты делятся на две группы.
Первая - к сожалению, немногочисленная - это те, кто всеми имеющимися силами и средствами пытается передать די גאלדענע קייט [ди гОлдэнэ кейт] ("золотую цепь") еврейской культуры следующим поколениям. Среди них хочется особо выделить Нехаму Лифшиц, которая учит молодых исполнителей петь еврейские песни.
Вторая группа - это люди, которые ведут себя так, будто цель их жизни - забрать идиш и связанную с ним культуру с собой в могилу. Их, к величайшему сожалению, большинство, и им (точнее, в том числе им) "обязан" идиш своим нынешним незавидным положением.
Совсем недавно я узнал о существовании еще одной, третьей группы. Это люди, не только не передающие эстафету молодежи, но и стремящиеся загнать в могилу (а для начала лишить работы) тех энтузиастов, которые в меру своих способностей на полудобровольных, а то и полностью добровольных началах заполняют создавшийся вакуум, увековечивая память об их родителях и супругах.

Самым ярким представителем третьей группы проявила себя Левия Гофштейн - дочь выдающегося еврейского поэта Давида Гофштейна. На вечере присуждения премии имени ее отца она передала мне для ознакомления (подарочных экземпляров у нее уже нет) книгу воспоминаний ее покойной матери Фейги о Давиде и попросила на базе книги сделать газетный материал о ее родителях. Я так и поступил: подготовил компиляцию отрывков из книги общим размером в одну газетную полосу и опубликовал в "Новостях недели" (Тель-Авив) и "Форвертсе" (Нью-Йорк), указав имя автора воспоминаний Фейги Гофштейн, переводчика книги с идиш М. Крутикова и свое имя в качестве редактора газетной версии. Саму книгу я, как и было условлено, отослал Левии домой.
Но Левии Гофштейн, видимо, не понравилось, что я без священного трепета вторгся в монополизированную ею память о ее родителях и посмел подвергнуть канонический текст русской версии воспоминаний Фейги Гофштейн (кто видел книгу, тот знает, что это был не перевод, а корявый, недостойный газетной публикации подстрочник) стилистическому редактированию и неизбежному - по причине ограниченной газетной площади - сокращению.
Тот факт, что благодаря моей публикации историю жизни ее родителей хотя бы вкратце узнали десятки тысяч читателей (в дополнение к нескольким сотням обладателей экземпляров книги), для Левии оказался несущественным.

И вот Левия берется за перо - но пишет не стихи, как отец, и не воспоминания, как мать, а кляузу-"телегу" в редакцию "Новостей недели". Поступает, как коллега палачей ее отца из КГБ.
Как, дескать, я посмел "нарушить авторское право"? Приписала еще, будто я неверно указал имя переводчика (хотя я все написал правильно: согласно книге, упомянутый в "телеге" В. Слуцкий перевел не воспоминания Фейги, а стихи Давида, каковых я не трогал).

Главный редактор "Новостей недели" Леонид Белоцерковский поступил благоразумно. Не желая связываться со склочницей, которая угрожала подать на газету в суд, он опубликовал ее писанину, сделал мне формальное замечание и посоветовал спокойно продолжать работать. Мол, инцидент исчерпан.
В ответ я поздравил Леонида с еврейским Новым годом и рассказал ему о том, как два месяца назад Левия Гофштейн "вручала" уважаемым (без всякой иронии) писательнице Енте Маш и актрисе Этели Ковенской премию имени Давида Гофштейна.
Экономическое положение не позволило Левии выделить достаточную сумму из личного бюджета. Тогда она пришла к генеральному директору Национального управления по еврейской (идиш) культуре Мелеху Зиву с просьбой подкинуть денег и организовать торжественную церемонию: заказать зал, пригласить публику, артистов и т.п. Зив согласился и устроил всё как нужно. Но на следующий день Левия Гофштейн пришла к нему со скандалом: это вы организовали не так, то не сяк... Мол, куда вам, плебеям, тягаться с моим прославленным отцом.

Ладно, госпожа Левия Гофштейн, поступайте как знаете. Сами пишите статьи о Давиде, сами выплачивайте премии... В меру ваших способностей и возможностей.
Но как бы вы ни позорили своего великого отца, нашего к нему уважения ни на йоту не убавится.

в рубрику "Они опозорили свои имена"

к оглавлению "Живого идиш"
на главную